Многонациональная
Самарская земля
Самарская земля
Сказки
народов России
Наша Самарская
область - часть
большой России
область - часть
большой России
Сказки
народов России
Жил в старину один крестьянин. Было у него три сына. Старшие сыновья с малых лет во всем помогали отцу, и выросли из них добрые работники. Хотел отец и младшего приучить к работе, да жена все не давала.
- Мал еще. Пусть порезвится! - А сама сынку младшему, ненаглядному, то калачик испечет, то пирожок подсунет.
И вырос младший сын бездельником-лентяем, только есть да спать любил.
Терпел крестьянин, терпел, наконец позвал сына и говорит:
- Не пора ли за дело приниматься? Хочешь быть кожевником?
- Нет, не хочу, - отвечает сын.-Всю жизнь кожи дубить да мять - руки до костей разъест.
- Ну, будь портным.
- Что ты, отец! Век над жилетами да камзолами гнуть, спину - этак и горб вырастет.
- Ладно, сынок. Я тебя не неволю. А вот что ты скажешь про кузнечное дело? Сильней и крепче доброго кузнеца никого не сыщешь.
- Что ж, - отвечает сын. - В кузнецы я, пожалуй, пойду.
Отец отыскал самого искусного кузнеца в округе, заплатил ему вперед за ученье и отвез сына в кузницу.
- Ну, сынок, смотри, как добрые люди работают, и сам выучишься.
А мать тайком притащила из дому на тележке кровать с периной и подушками и сказала:
- Ты, сынок, у меня привык на мягком спать. Устанешь от трудов, полежи на перинке, что я тебе сама сшила, приклони голову на подушку, что я тебе сама мягким пухом набила.
Ну, отправились отец с матерью домой, а сынок остался у кузнеца.
Он поставил свою кровать в угол кузницы, разлегся на ней и стал смотреть, как кузнец с учениками бьют молотом по наковальне.
- Что смотришь? - спрашивает кузнец. - Бери молот в руки.
- А зачем? - отвечает сын крестьянина.
Отец сказал: смотри, как люди работают, - сам научишься.
Покачал головой кузнец и принялся за свое .дело.
Лежит младший сынок на мягкой кровати, только вправо-влево поворачивается, глаз не спускает с кузнеца.
Не выдержал кузнец, опять говорит:
- Да что ты все валяешься! Бока отлежишь.
- Нет, не отлежу, - отвечает сын крестьянина, - перина-то мягкая. У меня голова от вашего грохота болит, а мне матушка велела: устанешь, сынок, отдохни, приклони голову на пуховую подушку.
Кузнец и вовсе махнул на него рукой: что с ним, лентяем, разговаривать! Так шли дни за днями, месяцы за месяцами.
От чужой работы руки не болят. Вот младший сын и говорит себе:
"Нe велика премудрость. Раз стукнешь по наковальне, другой ударишь молотом - и делу конец. Этак и я сумею что хочешь сковать, не хуже самого хозяина!"
Вот и миновали три года.
Пришел крестьянин за сыном.
- Ну как, выучился мой парень кузнечному ремеслу? - спрашивает крестьянин у кузнеца.
- Кто его знает! - отвечает кузнец. - Смотреть смотрел, а чему научился - нам не показывал.
- А ты, сынок, что скажешь?
- А что говорить, дойдет до дела, верно, не сплошаю.
Обрадовался отец. Приспособил старый сарай под кузницу, припас всякого инструмента и говорит:
-Ну, сынок, теперь покажи свое искусство, скуй мне новый сошник на соху.
Пошел молодой кузнец в сарай. И отец - за ним, вместе со старшими сыновьями. Молодой кузнец приставил одного брата угли разжигать, другого - мехи раздувать, сам засучил рукава и взял большой молот в руки. А как накалилось железо, такой стук пошел по кузнице, что хоть уши затыкай.
Ковал, ковал молодой кузнец, все руки себе отмахал, да видит - не выковать ему сошника. Вот он и говорит:
- А зачем тебе, отец, новый сошник? Ведь и старый еще годится. Лучше скую тебе острый топор.
- Ладно, сынок, - отвечает крестьянин, - выкуй топор. Мой-то совсем притупился.
Стал молодой кузнец ковать. Бил, бил молотом, видит - и топор не выходит.
- Эх, отец! - говорит он опять. - Неохота мне ковать топор. Грубая это работа. А вот скую я тебе дюжину гвоздей, тонких, как игла у матушки.
- Что же, - отвечает крестьянин, - и гвозди нужны в хозяйстве.
Опять принялся кузнец за дело. Стучал, стучал, ковал, ковал, а ничего не выковал. Все железо перевел, только маленький кусочек остался.
Тут и отец увидел, что ничему-то его сын не выучился. Взял он этот кусочек железа и бросил его в чан с водой. Железо как зашипит - пш! пш!
- Слышишь, сынок, - сказал отец, - что из твоего ученья-то вышло. Один пшик получился. Только вот что я тебе скажу: не было в нашем роду лодырей и не будет. Ступай из дому куда глаза глядят и, пока не выучишься хоть какому-нибудь ремеслу, назад не возвращайся.
Опустил младший сын голову и пошел прочь из родного дома. Вышел за околицу, сел на пень и задумался: "Как теперь быть? Что делать?" Думал он, думал и решил идти с повинной головой назад к кузнецу.
Посмеялся над ним кузнец, а все-таки взял его опять в ученье.
- Только теперь уж буду учить тебя по-своему! - сказал он.
И стал учить. О мягкой перине парень и думать забыл. На жесткой соломе бы выспаться - да где там! Ни вздохнуть, ни охнуть не дает ему кузнец. Только опустит парень молот, только спину разогнет, а хозяин уж тут как тут - шипит ему в ухо:
"Пши-пшик!" Стыдно станет парню, встряхнется он и снова за работу.
Опять три года прожил он у кузнеца. А кончились три года - сказал ему хозяин:
- Теперь иди куда хочешь и смело берись за дело.
Парень попрощался с кузнецом и пошел. Шел он, шел и пришел в большой город. Там он нанялся в одну кузницу подмастерьем. В тот же день в эту кузницу явился важный барин.
- Эй, хозяин, - сказал барин. - Почини-ка мне карету. Да так, чтобы как новая была. Я молодую невесту сосватал, в этой карете ее к венцу повезу.
- А где карета? - спрашивает хозяин.
- Да тут, у ворот.
Вышел хозяин вместе с подмастерьем за ворота. Смотрят - ну и карета! Дверцы на одной петельке висят, рессоры винтом изогнулись, ободья на колесах штопором завились. И как только такая развалина до кузницы докатилась!
Почесал хозяин за ухом.
- Уж и не знаю, что и сказать! - говорит барину.- Месяца три ее чинить - и то, пожалуй, не починишь.
- Как три месяца! - закричал барин. - Чтобы через три дня была готова! А не починишь в срок - велю своим слугам твою кузницу по бревнышку разнести.
Что тут сделаешь? С барином не очень-то поспоришь.
Покричал еще барин и ушел.
Хозяин и говорит молодому кузнецу:
- Ну, подмастерье, выручай как хочешь.
- Хорошо, - отвечает подмастерье, - пришли ко мне двух учеников, а сам отправляйся отдыхать.
Хозяин ушел домой, а в кузнице так и закипела работа. Подмастерье вмиг разобрал всю карету на части, учеников приставил огонь раздувать в горне, сам взялся за молот.
Раз стукнет по наковальне - один обод готов. Еще раз ударит - другой готов. Сковал ободья - принялся за рессоры. Там выпрямит, здесь согнет. И часу не прошло - сделано дело.
Ученики только диву дались, а молодой кузнец подчистил, свинтил, подогнал, где надо и велел выкатить готовую карету под навес.
Потом все трое отправились на лужок за кузницей и разлеглись там на траве.
В полдень кузнец-хозяин пошел посмотреть, как подвигается работа. Входит в кузницу... Что такое! Тихо, пусто, ни подмастерья, ни учеников... Даже огонь потух в горне.
Ох и рассердился хозяин! Бросился искать своих работников. Видит - лежит подмастерье на травке, и тут же рядышком оба ученика.
- Ах, лентяи! Ах, бездельники! - закричал хозяин. - Так-то вы работаете!
Подмастерье перевернулся на другой бок, зевнул и говорит:
- Ну, чего сердишься, хозяин?
- Как это чего! - еще громче закричал старый кузнец. - Карета должна быть через три дня готова, а вы тут бездельничаете! Барин с меня из-за вас голову снимет с плеч.
- Ничего, хозяин. Не пугайся раньше времени, - отвечает подмастерье.- Пока твоя голова еще на плечах, поверни-ка ее назад и посмотри хорошенько.
Хозяин повернулся, да так и разинул рот: под навесом стояла готовая карета.
Подбежал к ней хозяин поближе, со всех сторон оглядел - все прилажено, все на месте, хоть сейчас впрягай лошадей и поезжай куда хочешь.
- Ну, парень, - сказал старый кузнец молодому, - такой работы я еще не видывал. Нечего тебе в подмастерьях ходить, оставайся в моей кузнице хозяином.
- Нет, добрый человек, - ответил молодой кузнец, - я в этом городе долго не останусь. А хочешь меня наградить - дай мне кусок самого лучшего железа и позволь три дня поработать в твоей кузнице.
- Ну что ж, - сказал старый кузнец, - будь по-твоему.
Три дня и три ночи работал подмастерье. Никого близко не подпускал к кузнице. А потом вышел из дверей с мешком за плечами и зашагал прочь из города.
Долго ли он шел по дорогам - мы не знаем, а пришел к родному дому. Перешагнул порог, бросил свой мешок на стол и сказал отцу:
- Вот смотри, отец, может, твой сын чему и выучился.
Тут он развязал мешок и вытащил кованую шкатулку.
- Это тебе, матушка.
Мать открыла шкатулку, а в шкатулке - узорчатый гребень и игольник с такими тонкими иголками, что хоть бисер нижи.
- Это вам, братья. К праздничной одежде пришейте, - сказал молодой кузнец и высыпал перед братьями горку блестящих пуговиц. - А ты, отец, возьми вот этот кубок. Если понравится мой подарок, выпей из него доброго вина за то, чтобы в нашем роду не было лентяев.
Жил-был крестьянин. Было у него три сына — двое умных, третий дурачок. Состарился отец. Пришло время добро меж сыновьями делить. А старик не знает, кому дом отдавать. Все три сына ему любы, а милее всех младший. Братья его дурнем считали, а отец за доброту да за честность любил.
Зовет он сыновей и говорит:
— Хочу между вами добро поделить, чтобы после моей смерти cnopoв у вас не было.
Старшие братья обрадовались. Они давно этого дня ждали. А отец говорит:
— Чтоб все было по справедливости, собирайтесь-ка вы в дорогу и принесите мне по рубахе. Чья будет самая тонкая, тому и дом достанется. Согласны?
— Согласны, — говорят все трое и отправляются в дорогу.
Старшие сразу в город поехали — там рубахи потоньше делают. А дурачок этого не смекнул — пошел в лес. Пошел той самой дорогой, какой скот гонял, добрел до леса — и в лес. Идет себе по какой-то тропке, узенькой совсем, неприметной. Шел-шел и пришел к чьему-то дому. Большому, не меньше церкви. А вокруг только лес и тишина — как на кладбище.
Подходит дурачок к дому, видит — дверь не заперта, заходит внутрь.
И там ни души. Но везде чистота и порядок, а в одной горнице длинный стол стоит, весь блюдами уставленный, будто кто пировать собирался. А дурачок уже проголодался в дороге, он и не стал долго думать — сел за стол и поел-попил не хуже гостя. Поел-попил, пошел дом разглядывать. Все комнаты обошел. Считал их, считал, да и со счету сбился.
Вдруг за одной дверью вроде шорох какой.
«Ага! — думает. — Пришел кто-то. Сейчас мы узнаем, что за господа здесь живут». Открывает он за эту дверь, заходит в нее. Только зашел и сразу к земле прирос от страха: стоит в углу кресло, а на кресле — большая медная змея. Голову подняла и на гостя в упор смотрит.
Хотел дурачок дать тягу, но змея и говорит ему человечьим голосом:
— Не бойся, глупый! Я тебе ничего не сделаю.
Послушался дурачок, остался. А сам дрожит весь как осиновый лист.
— Как ты сюда попал? — говорит змея.
Дурачок рассказал. Змея и говорит:
— Будет тебе рубаха. Тонкая-претонкая. Только прослужи у меня год. Ешь-пей сколько хочешь. А всей работы у тебя — купать меня раз в день и обратно в кресло укладывать.
Подумал дурачок и сказал:
— Ладно, согласен! Мне главное — чтоб рубаха была, а работы я никакой не боюсь.
А дурачок всякое зверье любил: и щенков, и жеребят. И змею полюбил — хорошей оказалась. Она его самой вкусной едой кормила, а он ее купал раз в день и на кресло укладывал. Не заметил, как год прошел. Но через год все же сказал змее:
— Теперь я свое отработал! Пора мне к отцу возвращаться.
— Что ж, ступай, — говорит змея. — Открой шкаф и возьми в нем самую тонкую рубаху.
Взял дурачок рубаху, сказал спасибо и пустился в обратный путь.
Возвращается, а братья уже дома. И у каждого красивая рубаха. Но только у дурачка еще красивей оказалась. Увидел это отец и объявил дурачка своим наследником.
— Ну нет! — закричали старшие. — Так не годится! Испытай нас еще раз.
— Ладно, — говорит отец,— даю вам еще год сроку. Принесите мне по ковриге. Чья будет самая вкусная, тому и дом достанется. Согласны?
— Согласны, — говорят все трое.
И опять в дорогу. Старшие, конечно, — в город, а младший — опять в лес. Нашел свою неприметную тропочку, добрался по ней до большого дома — и скорее к змее.
Посмотрел, а она уже не медная, а серебряная. Рассказал ей дурачок, какая у него нужда.
— Будет тебе коврига, — говорит змея. — Только прослужи у меня год. А всей работы у тебя — купать меня два раза в день и обратно на это кресло укладывать.
«Работы я никакой не боюсь, — подумал дурачок. — Главное — чтоб коврига была». И остался.
Хорошо он этот год прожил. Работы — пустяк, а еда вкусная. Однако через год все же сказал:
— Пора мне уходить — год прошел. Надо к отцу возвращаться.
— Что ж, — говорит змея, — ступай. Открой в чулане шкаф, возьми ковригу. Нигде такой вкусной не найдешь.
Взял парень ковригу, сказал змее спасибо, тронулся в обратный путь.
Отведал отец от каждой ковриги, увидел, что самая вкусная — у младшего.
— Ему, — говорит,— и быть наследником. Так мы уговорились.
— Ну нет! — закричали старшие братья. — Так не годится! Испытай нас еще раз! После третьего раза никто спорить не станет — кто победит, тот и победит!
— Будь по-вашему! — говорит отец, — Даю вам еще год сроку. Найдите себе невест. У кого будет самая красивая, тому и дом достанется. Согласны?
— Согласны! — говорят все тpoe.
Обрадовались старшие братья, подумали: «Небось ни одна красавица за нашего дурака не пойдет».
Пустились они опять в дорогу. Старшие по привычке — в город, младший — опять в лес. Нашел в лесу большой дом, зашел и видит: змея уже не серебряная, а золотая.
Рассказал ей, чего ищет.
— За меня, — говорит, — красивая не пойдет. Посмеются надо мной старшие братья.
— Пойдет, — говорит змея. — Только прослужи у меня год. С едой, сам знаешь, не обижу, да и работа легкая: будешь меня купать три раза в день, а потом на кресло укладывать.
— Я с охотой, — говорит дурачок и остается. А самому что-то не верится, что змея ему и на этот раз поможет.
Через год приходит дурачок к змее — домой просится.
— Что ж, — говорит змея, — ступай. Я свое слово сдержу. Только сперва тебе придется растопить докрасна большую печь на кухне. Растопишь, придешь за мной, снесешь на руках в кухню и кинешь в самый огонь. Я начну рваться из огня обратно, грозить тебе начну, умолять, а ты ничего не слушай. Послушаешься — пропадешь!
Растопил дурачок печь, кинул змею в огонь и дверцы прикрыл. Господи, что тут началось! Зашипела змея, засвистела такой гром подняла, что ужас! Но хоть и грозилась она дурачку, хоть и умоляла выпустить ее, но он ни в какую — не выпустил.
А потом все тихо стало. Открыл дурачок печные дверцы и видит: печь дочиста прогорела — ни углей, ни золы не осталось.
«Вот чудеса!» — думает и пошел с кухни. Весь дом обошел, а змеи нигде нет. Обманула его, сгорела.
Заглянул напоследок в комнатенку одну — темную, невзрачную. Смотрит: она шелковой занавеской разгорожена. Заглянул за занавеску, а там постель, шелком застланная, и на постели девушка сидит писаной красоты, Увидела его и говорит:
— Спасибо тебе, дурачок, за верную службу! Злой волшебник превратил меня в змею за то, что не пошла я замуж за его гадкого сына. И нельзя мне было от его злых чар избавиться, пока кто-нибудь не согласился бы прослужить у меня три года и исполнять все мои желания. Если бы не ты, я бы весь век свой оставалась змеей — то медной, то серебряной, то золотой, — каждой по году. Давай поженимся, если я тебе нравлюсь.
Взялись они за руки, вышли на двор. А там все другое стало: вокруг дома цветы, а за оградой вместо леса ровные поля тянутся. И g крыльца красивая карета с лошадьми стоит.
Сели они в карету, поехали к отцу. Старшие братья тоже красавиц нашли, да только не таких, как у дурачка. Те были как луна, а она — как солнце. Пришлось старшим братьям уступить, не посмели они в третий раз отцу перечить. Но младший брат сам ничего не захотел.
— Мне, — говорит, — никакого добра не надо! У нас и так всего много, больше, чем у помещиков. Пусть мои братья все себе заберут.
И сыграли они три свадьбы сразу. Раздал дурачок всем богатые подарки — и отцу и своим умным братьям. А сам к невесте переселился. К красавице своей несравненной.
Однажды отправились рыбаки к острову Хийумаа ловить рыбу. Дул попутный ветер, и они скоро добрались до места. Наловили там много рыбы и стали подумывать о возвращении. Повернули свои лодки носом к большой земле и принялись грести. Тут вдруг поднялся сильный ветер и понес рыбаков обратно к острову Хийумаа. Ветер все дул и дул, и непохоже было, что он собирается утихнуть.
Пристали рыбаки к острову и увидели избушку. В этой избушке жил старик. Попросились они к старику на ночлег.
Старик их спрашивает:
— Вы откуда? Куда путь держите?
Рыбаки говорят:
— Мы с большой земли. Ловили у Хийумаа рыбу. Хотели вернуться домой, а тут поднялся встречный ветер и погнал нас обратно к острову. Ветер такой, что и думать нечего о возвращении.
Старик говорит:
— Я бы вам помог вернуться, если вы умеете держать слово.
Рыбаки отвечают:
— Слово мы сдержим, только помоги.
Тогда старик снял со стены веревку длиной в три дюйма. На веревке было три узла. Он дал веревку рыбакам и сказал:
— Идите, готовьте лодки, а как приготовите, развяжите на веревке первый узел. Сразу поднимется попутный ветер. В мгновение ока отнесет он вас далеко от острова. На половине пути развяжите второй узел. А третий узел можно развязывать только на берегу. В море, смотрите, не развязывайте.
Рыбаки взяли веревку, поблагодарили старика и решили выйти в море рано утром.
Садятся утром в лодки и все еще не верят:
— Поможет нам эта веревка! Как же!
Но самый молодой рыбак сказал:
— А по-моему, старик этот — мудрый старик. Вот увидите - как он сказал, так и будет!
Рыбаки решили испробовать силу узлов. Спустили лодки и развязали первый узел. И вот чудо — откуда ни возьмись, поднялся сильный попутный ветер. Лодки так и режут воду, только волны за ними пенятся.
На половине пути рыбаки развязали второй узел. Лодки полетели еще быстрее. Совсем уже недалеко от большой земли было.
У самого берега решили рыбаки развязать и третий узел.
— Погодите, — сказал молодой рыбак. — Ведь старик с Хийумаа велел развязывать третий узел только на берегу. Не то беда может случиться.
Но другие рыбаки не послушали его:
— Какая еще беда? Мы же совсем близко от берега.
И развязали они третий узел.
В тот же миг ветер переменился и погнал рыбаков обратно к острову.
Рыбаки гребли изо всех сил, но берег не приближался. Всего несколько мгновений потребовалось им, чтобы пройти весь путь от острова Хийумаа, а тут бились они до захода солнца, пока наконец добрались до берега, до которого было рукой подать.
Раскаивались рыбаки, что не послушались мудрого совета, но что толку в таком раскаянии?
