Многонациональная
Самарская земля
Самарская земля
Сказки
народов России
Наша Самарская
область - часть
большой России
область - часть
большой России
Сказки
народов России
Был один благочестивый сын, который так ухаживал за своими родителями, что у него не было даже времени жениться. И отца и мать на старости лет разбил паралич, и так как они были бедные, то, усадив их в ручную тележку, сын возил их, прося для них милостыню.
Так прошла вся его молодость, и, когда старики умерли, он и сам уже был немолодым человеком. Чтобы похоронить родителей с почетом, сын продался на десять лет в рабство и, получив все деньги вперед, истратил их на пышные похороны, а затем отправился в город, где жил его новый господин.
По дороге он встретил женщину невиданной красоты. Женщина остановила его, сказала, что боится идти одна, и попросила проводить ее. Дорогой она обворожила, его, что он полюбил ее, как только мог. Когда пришло время разлуки, женщина спросила его, отчего он такой грустный? Тогда он сказал:
— Судьба разлучает меня со всеми, кого я люблю. Родители, которых так любил я, ушли в небо, теперь ты уходишь от меня.
— Если хочешь, я останусь с тобой.
— Как могу я хотеть этого? Ты молодая, невиданная красавица, а моя жизнь уже позади меня.
— Любовь возвратит тебе молодость,— сказала женщина.
— Но не возвратит мне свободы, — я раб.
— Что же, и я пойду с тобой в рабство.
Когда он привел ее к своему господину, тот спросил женщину, что она может делать?
— Я могу ткать шелковое полотно.
— Сколько аршин в год ты можешь ткать?
— Я могу в год ткать триста кусков.
— В каждом куске сорок аршин,— триста кусков обыкновенная женщина, если бы она, не разгибая спины, могла ткать двести лет, и то не выткала бы того что ты хочешь соткать в месяц.
— Я сказала, — ответила ему женщина.
— Если ты выполнишь сказанное, то, по совести, я через год и тебе и мужу твоему возвращу свободу.
Мужа заставили месить глину для черепицы, а жену посадили ткать шелк. Работа мужа была утомительная, и, когда приходила ночь, он не мог пошевельнуть пальцами. Но приходила жена, всегда веселая, и ободряла его. Прошел год, и женщина принесла господину триста кусков шелкового полотна.
— Вы оба свободны,—сказал господин.
Когда муж и жена вышли за город, муж был так изнурен, что не мог идти; он сел и сказал жене:
— Чем больше я смотрю на тебя, тем больше убеждаюсь, что ты особенный человек, — такой красоты, такой доброты, ума, силы и преданности не может быть у обыкновенного человека, и ты любишь меня, жалкого умирающего раба?
— Да, ты не ошибся, и теперь я открою тебе всю правду. Я жительница неба и служу всемогущему Оконшанте. Я создана из лучших качеств твоей души. Время пришло и, если хочешь, дай твою руку, и мы поднимемся с тобой на небо, к великому Оконшанте, к твоим родителям. Там возвратится твоя молодость, и, счастливый, ты забудешь со мной все горести земли.
— О, да, я хочу!
И он протянул ей руку и вместе с ней навсегда исчез в голубых лучах неба.
Это было очень давно, когда кошки еще не существовали на земле. Жил тогда один стрелок из лука. Он спал и видел, как попасть ему в Сеул на праздник стрелков и получить от самого императора похвальный лист и звание «дишандари».
Хотя он стрелял и очень хорошо, но приходил всегда в такое волнение, что делал непростительные промахи. Тогда умные люди посоветовали ему пойти к предсказателю, прежде чем отправиться в Сеул. Стрелок так и сделал. Предсказатель, получив с него тысячу лан, сказал ему:
— Пусть не переходит тебе дорогу женщина. Если же перейдет, поцелуй ее.
Хотел еще спросить у него охотник, но на другой вопрос у него не хватило денег, и он, ограничившись одним ответом, пошел в Сеул. Не доходя девяти ли (три версты) до Сеула, встретилась ему женщина поразительной и оригинальной красоты. Она была сильна, стройна, имела зеленые глаза, взгляда которых охотник не мог выдержать. Она перешла ему дорогу, и, согласно приказанию предсказателя, охотник пошел за ней, чтобы поцеловать ее.
Казалось, она шла так же тихо, как и он, однако до самого вечера он не мог догнать ее, пока она не вошла в маленькую избушку. Тогда и охотник вошел за ней. Там, в избушке, сидели отец и мать девушки. Стрелок поздоровался с ними и объяснил, зачем он пришел сюда.
— Если предсказатель сказал, то так должно быть.
Тогда вошла девушка, и стрелок поцеловал ее.
— Сегодня поздно уже, и мы предлагаем тебе ночлег,— сказал старик.
— Я непрочь бы и на всю жизнь здесь остаться, так как полюбил вашу дочь и хочу на ней жениться.
— Пожалуй, женись,— сказал старик.
Пришла ночь, и все легли спать. Проснулся стрелок и видит, что рядом с ним спит молодая тигрица, а подальше два старых, больших тигра. Охотник от страха закрыл глаза, а когда снова открыл их, то с ним рядом опять спала его жена, а подальше отец и мать ее. Стрелок подумал, что ему показалось все, и заснул опять.
Утром, когда стрелок пошел в Сеул стрелять в цель, жена сказала ему:
— Сегодня тебя, мой муж, ждет большое отличие. Ты попадешь во все цели, но этого мало, и сегодня ты прославишься из рода в род, пока живы люди. Помни: когда ты попадешь в последнюю цель, на дороге, на трех мулах, покажутся трое: двое на белых мулах, е белом и с белыми опахалами, а третий на пестром - с зеленым опахалом. Как увидишь, немедленно стреляй в них.
— Как, в людей?
Жена покачала головой:
— Это не люди, это дикие люди,— если ты не убьешь их, они съедят всех. Когда убьешь их, разрежь грудь того, который ехал на пестром муле. В груди ты найдешь двух зверьков: никогда с ними не разлучайся,— пусть они будут тебе, как дети.
— Если мне, то и тебе.
— Да, конечно; прощай, мой муж возлюбленный.
— Но зачем же ты так печально прощаешься со мной, я скоро вернусь.
— Я печальна потому, что одна минута разлуки с тобой все равно, что вечность.
Как говорила жена, так все и вышло. Стрелок попадал во все цели, а когда спустил стрелу в последнюю, на дороге показалось трое на мулах. Двое на белых, третий на пестром. Стрелок натянул свой лук трижды и трижды выпустил стрелу. Каждая попала в сердце каждого из путников.
— Что он делает? Он стреляет в людей?
— Идите и посмотрите, что это за люди,— сказал стрелок и пошел со всеми туда, где упали путники. Но велик был ужас всех, когда, вместо путников, увидали трех тигров: двух старых громадных — самку и самца, и одну молодую тигрицу.
— Какое счастье, что он убил их, иначе бы всем нам грозила смерть.
Пока так говорили, стрелок быстро разрезал грудь молодой тигрицы и, вынув двух маленьких хорошеньких зверьков, спрятал их у себя на груди. В тот день стрелок получил и «дишандари», и место губернатора. Но напрасно он искал свою жену,— он никогда не нашел ни ее, ни родителей ее, ни избушки и даже того места, где стояла избушка.
Прошел год, зверьки подросли немного, когда случилась вдруг война, несчастная для Кореи. Тогда император назначил стрелка-губернатора главнокомандующим.
— Но я ничего не знаю в военном деле.
— Но ты счастлив,— иди и победи, иначе голову долой.
— Не печалься, отец, — сказали зверьки: — ты победишь.
На Амноке, на двух берегах ее, сошлись войска,— неприятельское и корейское. В ночь перед сражением зверьки вышли в поля и леса и крикнули всех крыс и мышей:
— Идите на ту сторону, в неприятельское войско, перегрызите у них все тетивы и все луки, съешьте их провиант и обувь.
Но войско без оружия, провианта и обуви — не войско, а толпа нищих, и стрелок-губернатор всех их на другой день забрал в плен. Тем и кончилась война. А губернатор сделался министром.
Что до зверьков, то от них пошло потомство. Теперь зверьков этих везде можно встретить, — их называют кошками. Хотя теперешние кошки и не говорят, но помня их происхождение, и до сих пор считают их священными животными и в память их происхождения и спасения от врагов уважают и чтут их.
____________________
Дишандари – стрелок, получивший похвальный лист от императора.
Чиный родила сына и нарекла его Чакчегоном. Уже в юную пору он отличался ясным умом и необыкновенной храбростью. С годами совершенствуя свои дарования, он овладел шестью искусствами, в особенности каллиграфией и стрельбой из лука.
Едва Чакчегону сравнялось шестнадцать лет, мать вручила ему лук и стрелы, оставшиеся от отца, когда тот покинул родные пределы. Чакчегон несказанно обрадовался подарку и столь изощрился в своем умении, что из ста стрел все сто посылал в цель. Его прозвали Сингуном — Владетелем чудесного лука.
Решив отыскать отца, Чакчегон взошел на чужеземный торговый корабль и пустился по морю в путь. Вскоре небо заволоклось тучами, пал туман. Сделалось до того темно, что корабль остановился, и так продолжалось три дня. Какой-то из плывших с Чакчегоном сказал:
— Надо принести в жертву этого корёсца, тогда мы спасемся.
Не дожидаясь решения спутников, Чакчегон схватил свой лук и стрелы и бросился в морскую глубину. Но под водой оказалась скала, и он ступил на нее. В тот же миг туман рассеялся, задул попутный ветер, и корабль помчался дальше словно птица. А перед Чакчегоном явился вдруг неведомый старец, кланяется ему и говорит:
— Я царь драконов Западного моря. Прошу вас о помощи. Каждый день от трех до пяти часов пополудни приходит сюда древний лис в облике Будды Татхагаты. Спускается он из небесной пустоты и давай расставлять рядами Солнце, Луну и звезды. Тут наступает кромешная тьма, а он что есть силы дует в витую раковину и колотит в барабан. После такой, с позволения сказать, музыки, он садится на ту скалу и начинает читать сутру «О тучности и пухлости», и так он орет, что у меня голова раскалывается от боли. Я слышал, вы превосходный стрелок из лука. Умоляю, избавьте нас от наваждения.
Чакчегон согласился. В урочное время услыхал он звуки музыки. Затем в небе на северо-западе возник Будда Татхагата и стал спускаться к ним. Чакчегон даже глаза протер: он, да и только! И опустил лук. Тут снова является старец и говорит:
— Что же вы? Ведь это и есть лис! Он вас обморочил!
Чакчегон поднял свой лук, натянул тетиву со стрелою и, выждав мгновение, выстрелил. И едва тетива успокоилась, что-то рухнуло на скалу. Поглядел, а это древний лис. Старец пришел в восторг. Он повел Чакчегона в свои чертоги и, полный признательности, сказал ему:
— Вы избавили меня от напасти, и я желаю вознаградить вас за добро. Вы ведь держите путь на запад, в страну Тан... Не хотите ли взять у меня семь драгоценностей и поднести вашей матушке, когда возвратитесь домой?
Чакчегон ответил:
— Нет. Единственное мое желание — стать правителем земель Трех Хан на востоке.
Старец промолвил:
— Правителем восточных земель станет внук ваш Ван Гон. А у вас в судьбе этого нет. Ничего не поделаешь!
Так Чакчегон проведал, что желанье его несбыточное, и безмолвно стоял перед старцем, не зная, как ему быть дальше. А позади царя драконов сидела какая-то старуха, она сказала шутливо и словно бы невзначай:
— А почему бы вам не взять царскую дочь в жены?
Чакчегон тут же попросил об этом царя драконов, и тот велел своей старшей дочери Чоминый стать его женой. Затем Чакчегон принял семь драгоценностей и собрался в обратный путь, пообещав еще вернуться, а жена говорит ему:
— У батюшки есть ивовый посох и свинья, они ему дороже семи драгоценностей. Их попроси!
Чакчегон стал просить у царя ивовый посох и свинью. Царь сказал:
— Дороже посоха и свиньи у меня ничего нет. Но для зятя я разве чего пожалею?!
И он отдал ему свинью. После этого Чакчегон с женою сел на корабль, крытый сияющим лаком, погрузил на него семь драгоценностей и свинью и быстро поплыл к родному берегу.
Причалил корабль около устья реки перед пещерою Чхаипынгуль. Сановник из Пэкчу Лю Санхи, услышав о прибытии корабля, сказал:
— Вернулся Чакчегон. Он женился на дочери царя драконов Западного моря. Это благое знамение!
И он созвал жителей четырех областей — Кэджу, Чонджу, Ёмджу, Пэкчу и трех уездов — Канхва, Кёдона и Хаыма для возведения крепости Ёнансон — крепости Вечного мира и дворца для Чакчегона.
Как только дочь дракона прибыла в страну, она тут же отправилась к подножию горы, что к северо-востоку от Кэджу, и серебряной плошкой стала рыть землю, пока не появилась вода. Теперь здесь находится Большой колодец Кэсона.
Прошел с тех пор целый год, а свинья никак не хотела жить в хлеву. Тогда Чакчегон обратился к свинье и сказал:
— Коли эта земля тебе не по нраву, ищи другую, а мы пойдем за тобой.
На другое утро свинья побежала к южной подошве Сосновой горы и там улеглась. Чакчегон построил новый дом, и оказалось, что как раз на этом месте стояло когда-то жилище Канчхуна. Оттуда Чакчегон наезжал в крепость Вечного мира, и так он прожил у Сосновой горы тридцать с лишком лет.
Меж тем жена его под окном своей опочивальни ископала колодец, чтобы ходить в гости к отцу. Кстати сказать, это тот колодец, что к северу от женской половины монастыря Кванмёпса. И всякий раз, уходя, жена наказывала Чакчегону:
— Обещайте не смотреть на меня, когда вхожу я в колодец. Нарушите обет, больше не вернусь к вам.
Но однажды Чакчегон не выдержал и тайком подглядел за ней. Жена с маленькой дочерью вошли в колодец, оборотились желтыми драконами, затем поднялись на пятицветном облаке и исчезли. Чакчегон от удивления слова не мог промолвить. Воротившись домой, жена гневно сказала:
— У мужа и жены самое ценное — верность. Вы не сдержали слова, и мы не сможем теперь жить в супружестве.
Они с дочерью вновь превратились в драконов, вошли в колодец и уж более не возвращались. Чакчегон остаток своих дней провел в монастыре Чагапса на горе Сошшсан. Там он постоянно читал буддийский канон, пока не скончался.
