Чиный родила сына и нарекла его Чакчегоном. Уже в юную пору он отличался ясным умом и необыкновенной храбростью. С годами совершенствуя свои дарования, он овладел шестью искусствами, в особенности каллиграфией и стрельбой из лука.
Едва Чакчегону сравнялось шестнадцать лет, мать вручила ему лук и стрелы, оставшиеся от отца, когда тот покинул родные пределы. Чакчегон несказанно обрадовался подарку и столь изощрился в своем умении, что из ста стрел все сто посылал в цель. Его прозвали Сингуном — Владетелем чудесного лука.
Решив отыскать отца, Чакчегон взошел на чужеземный торговый корабль и пустился по морю в путь. Вскоре небо заволоклось тучами, пал туман. Сделалось до того темно, что корабль остановился, и так продолжалось три дня. Какой-то из плывших с Чакчегоном сказал:
— Надо принести в жертву этого корёсца, тогда мы спасемся.
Не дожидаясь решения спутников, Чакчегон схватил свой лук и стрелы и бросился в морскую глубину. Но под водой оказалась скала, и он ступил на нее. В тот же миг туман рассеялся, задул попутный ветер, и корабль помчался дальше словно птица. А перед Чакчегоном явился вдруг неведомый старец, кланяется ему и говорит:
— Я царь драконов Западного моря. Прошу вас о помощи. Каждый день от трех до пяти часов пополудни приходит сюда древний лис в облике Будды Татхагаты. Спускается он из небесной пустоты и давай расставлять рядами Солнце, Луну и звезды. Тут наступает кромешная тьма, а он что есть силы дует в витую раковину и колотит в барабан. После такой, с позволения сказать, музыки, он садится на ту скалу и начинает читать сутру «О тучности и пухлости», и так он орет, что у меня голова раскалывается от боли. Я слышал, вы превосходный стрелок из лука. Умоляю, избавьте нас от наваждения.
Чакчегон согласился. В урочное время услыхал он звуки музыки. Затем в небе на северо-западе возник Будда Татхагата и стал спускаться к ним. Чакчегон даже глаза протер: он, да и только! И опустил лук. Тут снова является старец и говорит:
— Что же вы? Ведь это и есть лис! Он вас обморочил!
Чакчегон поднял свой лук, натянул тетиву со стрелою и, выждав мгновение, выстрелил. И едва тетива успокоилась, что-то рухнуло на скалу. Поглядел, а это древний лис. Старец пришел в восторг. Он повел Чакчегона в свои чертоги и, полный признательности, сказал ему:
— Вы избавили меня от напасти, и я желаю вознаградить вас за добро. Вы ведь держите путь на запад, в страну Тан... Не хотите ли взять у меня семь драгоценностей и поднести вашей матушке, когда возвратитесь домой?
Чакчегон ответил:
— Нет. Единственное мое желание — стать правителем земель Трех Хан на востоке.
Старец промолвил:
— Правителем восточных земель станет внук ваш Ван Гон. А у вас в судьбе этого нет. Ничего не поделаешь!
Так Чакчегон проведал, что желанье его несбыточное, и безмолвно стоял перед старцем, не зная, как ему быть дальше. А позади царя драконов сидела какая-то старуха, она сказала шутливо и словно бы невзначай:
— А почему бы вам не взять царскую дочь в жены?
Чакчегон тут же попросил об этом царя драконов, и тот велел своей старшей дочери Чоминый стать его женой. Затем Чакчегон принял семь драгоценностей и собрался в обратный путь, пообещав еще вернуться, а жена говорит ему:
— У батюшки есть ивовый посох и свинья, они ему дороже семи драгоценностей. Их попроси!
Чакчегон стал просить у царя ивовый посох и свинью. Царь сказал:
— Дороже посоха и свиньи у меня ничего нет. Но для зятя я разве чего пожалею?!
И он отдал ему свинью. После этого Чакчегон с женою сел на корабль, крытый сияющим лаком, погрузил на него семь драгоценностей и свинью и быстро поплыл к родному берегу.
Причалил корабль около устья реки перед пещерою Чхаипынгуль. Сановник из Пэкчу Лю Санхи, услышав о прибытии корабля, сказал:
— Вернулся Чакчегон. Он женился на дочери царя драконов Западного моря. Это благое знамение!
И он созвал жителей четырех областей — Кэджу, Чонджу, Ёмджу, Пэкчу и трех уездов — Канхва, Кёдона и Хаыма для возведения крепости Ёнансон — крепости Вечного мира и дворца для Чакчегона.
Как только дочь дракона прибыла в страну, она тут же отправилась к подножию горы, что к северо-востоку от Кэджу, и серебряной плошкой стала рыть землю, пока не появилась вода. Теперь здесь находится Большой колодец Кэсона.
Прошел с тех пор целый год, а свинья никак не хотела жить в хлеву. Тогда Чакчегон обратился к свинье и сказал:
— Коли эта земля тебе не по нраву, ищи другую, а мы пойдем за тобой.
На другое утро свинья побежала к южной подошве Сосновой горы и там улеглась. Чакчегон построил новый дом, и оказалось, что как раз на этом месте стояло когда-то жилище Канчхуна. Оттуда Чакчегон наезжал в крепость Вечного мира, и так он прожил у Сосновой горы тридцать с лишком лет.
Меж тем жена его под окном своей опочивальни ископала колодец, чтобы ходить в гости к отцу. Кстати сказать, это тот колодец, что к северу от женской половины монастыря Кванмёпса. И всякий раз, уходя, жена наказывала Чакчегону:
— Обещайте не смотреть на меня, когда вхожу я в колодец. Нарушите обет, больше не вернусь к вам.
Но однажды Чакчегон не выдержал и тайком подглядел за ней. Жена с маленькой дочерью вошли в колодец, оборотились желтыми драконами, затем поднялись на пятицветном облаке и исчезли. Чакчегон от удивления слова не мог промолвить. Воротившись домой, жена гневно сказала:
— У мужа и жены самое ценное — верность. Вы не сдержали слова, и мы не сможем теперь жить в супружестве.
Они с дочерью вновь превратились в драконов, вошли в колодец и уж более не возвращались. Чакчегон остаток своих дней провел в монастыре Чагапса на горе Сошшсан. Там он постоянно читал буддийский канон, пока не скончался.